Но поскольку «всеобщая потребность» все-таки реально существует, всякий, работающий в зрелищной сфере, не может не учитывать ее в своей деятельности. Гольдони, который знал мир и театр, более или менее безотчетно учитывал и мир, и его потребности. Именно в этом контексте существуют и Кьяри, и труппа Медебака, и вообще все его враги и формирующаяся труппа театра «Сан Лука».
Предположим, например, что один из «Последних вечеров карнавала» уже написан. Могла ли труппа театра «Сан Лука» в первый или второй год своего существования сыграть такую сцену, как сцена Менегаллы?
Вопрос очень важный. Ответ же может быть только отрицательным. А это значит, что Гольдони заплатил за свое положение в обществе и истории тем, что отступил. Он сделал это из самолюбия (победить Кьяри!), из чувства самозащиты, из гордости, но, самое главное, ему действительно ничего больше не оставалось! В брехтовском смысле слова он ничего другого сделать не мог. Если хотите, он мог сделать несколько больше. Но это ему не удалось. К отступлению его побуждало все. И личные обстоятельства, и все окружающее. И не случайно именно в этот период вдруг неожиданно возникает серия шедевров, которыми являются «Самодуры», «Новый дом», «Последние вечера», «Ворчун», «Дачная трилогия», «Перепалки». И это не все. Еще девять комедий, которых иному хватило бы на всю жизнь, а для Гольдони они составляют лишь незначительную часть: «Кампьелло», «Ревнивые женщины», «Сплетни», «Влюбленные», «Лжец», «В кофейной», «Семья антиквара», «Кумушки» и так далее, включая не вполне законченные, но все равно необыкновенные - «Обманщик», «Кавалер и дамы», «Ревнивый скупец», «Честная девушка», «Хорошая жена», «Послушная дочь».
