Если в результате мы приходим к выводу, что они неверны, мы от них отходим. Без страха и без «ложной почтительности». В этом все дело. Кто видел спектакли «Берлинер ансамбль», поставленные еще Брехтом, тот заметит эту «свободу» в теории и практике сегодняшнего «Берлинер». В качестве примера я хотел бы привести еще великолепные сцены битвы в «Кориолане»: этот шедевр «жестуального», а не «самоцельного пантомимического» театра в чем-то лаже превосходит режиссерские достижения Брехта. В 1955 году он, вероятно, и не мог бы поставить их так. Он поставил их иначе. Таким образом, «Берлинер» демонстрирует, что, работая в направлении, указанном Брехтом, он в то же время руководствуется «собственным» ощущением сегодняшнего дня. И это пример того, как надо работать над эпическим диалектическим театром: без догматизма и предвзятости.

Явных учителей у меня не было. Я самоучка, если не считать тех примитивных сведений о сцене, которые можно почерпнуть в театральной школе. Потому что и я тоже учился - со страстью, граничившей почти с помешательством,- в одной из старинных школ, наставлявших «способных» молодых людей в актерской профессии: в Миланской академии драматического искусства.