На том повороте, который избрала Скарская на своем пути, Ораниенбаум вслед за Художественным театром оказался тем порогом, через который надо было суметь переступить, не споткнувшись о него.

Сама артистка расскажет об этом в следующей главе наших совместных воспоминаний.

Да и отважиться на такой шаг значило решить только часть сложной и трудной задачи. Для того чтобы встать на иной путь артистического труда, необходимо было суметь войти в круг актеров провинциального театра, и надо было сделать это сейчас же, не теряя нисколько времени, иначе грозила опасность остаться без работы и на лето и на зиму. Я решительно не представляла себе, что мне предпринять, если бы сестра не сообщила мне о желании Незлобина видеть меня в составе его нижегородской труппы и еще о приглашении суворинским актером Тинским в его летнюю антрепризу в Ораниенбауме, под Петербургом.

Оба предложения я оценила как большую удачу. Незлобии пользовался репутацией солидного предпринимателя. Работа в его антрепризе совершенно отвечала моему желанию окунуться с головой в жизнь русской театральной провинции. Не секретом были для меня предстоявшие при этом трудности, и потому «ангажемент» на летний сезон приходился как нельзя более кстати: он обещал хорошую подготовку к зиме-в актерской практике я в то время особенно сильно нуждалась. К тому же условия, предложенные мне обоими антрепренерами, казались роскошными по сравнению с окладами Художественного театра, и я радовалась возможности упорядочить свое материальное положение - в моем бюджете за зиму образовались устрашающие прорехи.

По мере приближения лета стали, однако, проступать теневые стороны ожидавшей меня работы. По своей неопытности я, например, упустила из виду необходимость иметь собственный гардероб для ролей современного репертуара. Пои отсутствии денежных средств такая задача была бы для меня никак не разрешимой, если бы Вера своевременно не напомнила мне о ней и не снабдила платьями, сохранившимися от ее работы в провинции.