В дополнение и развитие этого тезиса Хайнена заметим, что советские исследователи ориентируются в зарубежной историографии гораздо лучше, чем предполагается на Западе. Достаточно указать на регулярные рецензии и обзоры последних работ зарубежных ученых в области античной и ближневосточной истории, филологии, археологии, помещаемые в журналах «Вестник древней истории», «Советская археология», «Советская этнография» и многих других периодических изданиях.
Шесть раз в год Институт научной информации по общественным наукам Академии наук СССР публикует реферативный журнал «Общественные науки за рубежом» в нескольких сериях, из которых нашу проблематику затрагивают серии «История», «Литературоведение», «Языкознание», «Востоковедение и африканистика» и некоторые другие. В этом журнале читатель находит оперативную информацию и рефераты важнейших изданий, поступивших в Научную библиотеку АН СССР.
Регулярно защищаются диссертации, посвященные целым периодам развития зарубежного антиковедения и его выдающимся представителям. Надо сказать, что все более или менее значительные зарубежные работы, хотя и с некоторым опозданием, поступают в библиотеки Москвы, Ленинграда, других крупных научных центров. Для получения книг, отсутствующих в СССР, функционирует Международный библиотечный абонемент, позволяющий заказать практически любую публикацию из любой страны мира.
Хотелось бы при этом отметить и еще одно: сочувственно отзываясь о «самоотверженности» советских историков, создающих высоконаучные труды, несмотря на все сложности и трудности, X. Хайнен забывает сказать о том, что и советские работы не так уже легкодоступны на Западе. В этом убеждаешься, просматривая каталоги некоторых крупнейших библиотек ФРГ (например, Баварской государственной библиотеки или библиотеки Мюнхенского университета), получая от коллег в ФРГ просьбы прислать ту или иную книгу и т. д.
Причины нежелания всерьез учитывать советскую историографию
Причины как будто те же: трудность в освоении русского языка и скепсис в отношении научной значимости советских исторических работ. Вместе с тем, отмечая этот факт, X. Хайнен признает и наличие определенного (западно) европоцентризма в настроениях своих коллег: «Западные историки древнего мира в большинстве своем придерживаются точки зрения, что только тот, кто пишет на главных языках нашей науки (как правило, это немецкий, английский, французский, итальянский, латынь), имеет право претендовать на международное признание».
Такое пренебрежительное отношение ко всякой другой историографии, обусловленное застарелыми европоцентристскими предрассудками, является, на наш взгляд, одной из главных (в совокупности с названными выше) причин нежелания всерьез учитывать советскую историографию.
Иначе чем объяснить тот факт, что нередко западный исследователь пишет об античной истории Северного Причерноморья, или Закавказья, или Советской Средней Азии, не используя совсем или используя только очень устаревшие работы советских исследователей, а ведь последние внесли, несомненно, огромный вклад в историко-археологическое изучение этих областей.
Заметим к тому же, что, посвященные, как правило, конкретным историческим, археологическим, этнографическим и лингвистическим проблемам, такие работы должны были бы, по представлениям самого X. Хайнена, иметь большой Spielraum в рамках «марксистских догм» и, таким образом, мало чем отличаться от западных работ, написанных «непредубежденным» и «свободным от концепций» историком.
Для советского исследователя было бы недопустимо писать историю, скажем, колонизации Испании без досконального изучения всей испаноязычной (и основной иноязычной европейской) литературы по этому вопросу, какой бы идеологически чуждой она ни была. Писать же о скифах и сарматах, основываясь лишь на публикациях Е. Миннза да М. И. Ростовцева, считается почему-то в порядке вещей в западной науке.
