А во второй? В рассказах о том, как Кир завладел Вавилоном, при всем их неправдоподобии все-таки прослеживается намек на какую-то реальную военную операцию: в конце концов, любая армия, врываясь в город, может оказаться поглощенной его громадностью. Солдаты Дария, как только они заметили сквозь смог замаячившие перед ними стены Вавилона, наверное, ощутили усилившееся сердцебиение, ибо ничто, даже египетские пирамиды, не могло подготовить их к столь исполинским масштабам на совершенно ровном месте.

Но вряд ли их военачальник поколебался хоть на мгновение. Дарий знал, ибо его лазутчики уже успели доложить, что Вавилон давно созрел для сдачи. С виду неприступный город изнутри раздирали противоречия, ему было не до самообороны. Если он и был для тех, кто не переставал ему изумляться, зерцалом мира, то такое зерцало не могло не отразить сословную и межнациональную неприязнь. Не только жрецы и дельцы стремились к сотрудничеству с персами.

Окраины Вавилона были наводнены потомками пленных, доставленных сюда насильно. Вряд ли многие из них жаждали отдать свою жизнь за дело Навуходоносора. Космополитизм великого города, некогда его отличительная черта, то, на чем виделась имперская мощь, теперь угрожал анархией. Вавилоняне предпочли бы избежать подобного поворота событий, пусть даже и ценой капитуляции иноземному властителю. Хаос всегда для Месопотамии был страшнейшим из кошмаров.

Люди знали, что в начале мира земля находилась в полной власти беспощадных демонов, неудержимых и диких, пока боги, сжалившись над человечеством, не установили порядок, дав людям царя. Без монарха цивилизация как таковая продержаться не может; а демоны, они наверняка тут же пришли бы снова. «Иметь управление, и собственность, и силу - в этом заключены царственные, богоданные качества». Так повелось издревле, в те давние времена, когда Саргон с его империей еще принадлежал будущему.

«Вам следует покориться сильному; вам нужно подчиниться человеку, обладающему властью». Не самая, может быть, героическая установка, но зато практичная, и проверенная опытом тысячелетий. Вавилоняне, видя победоносного персидского царя верхом на коне, скачущим в их сторону, вовремя простерлись ниц. И вновь, как это было однажды с Киром, они распахнули городские ворота перед завоевателем.