Конечно, афиняне, прежде чем позволить Александру вручить предложение персов о мире, должны были согласиться с приездом из Спарты высокопоставленной делегации для присутствия на торжественной церемонии. Предложение принять у себя беглецов, как и отвлеченные лекции о предательском характере варваров, далеко не то, что афиняне надеялись услышать.
Когда Александр окончил свою речь, слово взяли спартанские послы: «Послали нас лакедемоняне просить вас не изменять делу эллинов и не принимать предложения царя. Ведь это было бы недобросовестно и не к чести никакому эллинскому народу, а вам - менее всего, - и по многим причинам».
Как знать, может быть, для афинян имело смысл отказаться от мечты о независимости, признать, что подчинение почетно, и согнуть выи пред Великим Царем. Но многое с тех пор изменилось. За тридцать один год демократического эксперимента чувство бесценности свободы укоренилось в афинских гражданах, и опыт борьбы за свободу вопреки самым немыслимым испытаниям убеждал Народное собрание в том, что не стоит менять ее на мирный договор. «Нам и самим, правда, известно, что боевая сила царя во много раз превосходит нашу, - заявили они Александру, - поэтому нас вовсе не приходится упрекать в неведении.
Тем не менее, стремясь к свободе, мы будем ее защищать, пока это в наших силах. Не пытайся примирить нас с царем, так как мы не поддадимся твоим убеждениям». Смелые слова, ничего не скажешь, ибо, произнеся их, афинский народ вновь оказался перед угрозой уничтожения своего города.
А что же спартанские послы? Едва ли они не были тронуты подобным неповиновением. Когда они покинули Афины, палаточные лагеря афинян опустели, во второй раз за десять месяцев началась эвакуация, афиняне вновь толкали в сторону моря тележки с поклажей. Не то чтобы восхищение высоким духом афинян накладывало какие-то обязательства на спартанцев, и все же послы, вернувшись домой, уведомили эфоров в том, что кризис, зреющий в Афинах, подвергает опасности и Спарту.
Любовь Афин к свободе переживала серьезные испытания, только иллюзия афинян, будто спартанцы связаны обещанием перейти Перешеек для их защиты, поддержала их намерение отметать любые разговоры об уступках. «Выводите свои войска в поле, и чем скорее, тем лучше, - таковы были прощальные слова Аристида, сказанные спартанцам. - Быстрее, ибо, пока Мардоний не пришел в Аттику, вы должны соединиться с нами и вовремя остановить его в Беотии».
Далее варвары, быстро продвинувшись на юг к Афинам захватили покинутый город во второй раз. Пелопоннесцев преисполнил внезапный страх и ужас. Царь Леотихид, все еще находясь с союзным флотом в море у острова Делос, видел на западе далекие вспышки огня, потом еще и еще, словно маяки, связывавшие Аттику с информационной системой империи, передававшие в далекие Сарды известие о падении Афин.
