А что те корабли, на которые перед сражением погрузили кавалерию? Этот вопрос не давал покоя командованию афинян. По колено в воде, мимо качавшихся на волнах тел, измученные гоплиты вышли на берег и стали всматриваться вдаль. В направлении города, там, где кончалась долина, они разглядели на склоне горы Пентеликон яркие отблески - это лучи утреннего солнца отражались от отполированной поверхности, выставленной под соответствующим углом. То был заранее обусловленный сигнал для персидского флота, находившегося где-то в море. Более точно определить значение этого сигнала никто из афинян не мог, но каждый понимал, что речь идет об измене.
Оцепенение охватило воинов. В двадцати шести милях отсюда - их семьи и жилища, совершенно беззащитные. Измученные, покрытые потом и забрызганные кровью, они не видели другого выхода, кроме как возвращаться в Афины, «спешить со всех hod». Не было еще десяти утра, когда воины покинули поле сражения, а во второй половине дня, с изумительной стойкостью они сумели достичь города - и успели как раз вовремя, ибо вскоре первые корабли персидского флота приблизились к Фалеру. Несколько часов, ничего не предпринимая, они стояли у входа в гавань, а когда, наконец, закатилось солнце этого долгого, судьбоносного дня, подняли якоря, развернулись и отплыли на восток. Угроза нашествия миновала.
Так Афинам удалось избежать ужасной судьбы Милета и Эретрии, и так подтвердились гордые слова Мильтиада: «Наш город достоин того, чтобы стать самым могущественным из эллинских городов». При Марафоне афиняне посмотрели прямо в лицо худшему из кошмаров. Страшно не то, что афинских жителей могли увезти далеко от исконной древней земли, породившей их, от их домов, их полей, их демов, но что еще хуже - могли прерваться их родословные.
Каждый гоплит, дравшийся в тот день, знал, что Великий Царь, распаленный тем, что афиняне нарушили клятву, уготовил для их сыновей «самую ужасную месть, какая только возможна» - оскопление. Могли ли афиняне в самых мрачных своих предположениях опасаться того, что боги поддержат подобное намерение персов? Афины в самом деле нарушили обет верности, данный Дарию.
У греков существовал обычай - давая клятву, они наступали на отрезанные семенники священного животного и произносили, что их потомство прервется подобным же образом, если они возьмут назад свое слово. Нанося удар по врагу под Марафоном, афиняне фактически подвергли это правило проверке. Так они сумели избавиться от худшего из своих страхов, и сделали это весьма убедительно. А вот кто передал сигнал персам с горы Пентеликон, остается неизвестным.
