Анализируя полемику марксистских историков, например, о связях различных процессов и явлений, буржуазные идеологи стараются найти свидетельства принципиальных расхождений, которые бы ставили под вопрос материалистический взгляд на историю в целом.

В качестве примера можно привести, в частности, сообщение Г. И. Торке о дискуссии в советской исторической науке по проблематике абсолютизма. Торке упрекает советских историков в том, что они якобы спорили об «абсолютизме в более узком смысле, заимствовании классического французского абсолютизма». Однако, если читатель сам познакомится с существом дискуссии, он быстро обнаружит, что участники дискуссии - при расхождениях почти во всех других вопросах - были полностью согласны друг с другом в том, что специфика русского абсолютизма позволяет провести сравнимые параллели в лучшем случае с абсолютизмом Пруссии и Австрии, но ни в коем случае не с французским абсолютизмом.

А когда Г. И. Торке утверждает далее, что «общерусский рынок» был якобы «вовсе не предпосылкой абсолютизма, а его целью», он смешивает области, к которым марксистская историография подходила очень дифференцированно: с одной стороны, объективные процессы возникновения и развития капиталистических отношений, связанных с рынком, и с другой стороны, субъективное желание представителей господствующего класса.

В своем сообщении Г. И. Торке конструирует противоречия там, где они отсутствуют, и не затрагивает те моменты, по которым действительно ведется дискуссия в марксистской историографии. Он не желает признать единый историко-материалистический подход участников дискуссии, общность их взгляда на историю как на закономерный процесс. А об этом не следует забывать, если хочешь дать правильную оценку дискуссии марксистских исследователей.

Нередко за носящими общий характер, словесно острыми нападками на марксистский взгляд на историю скрываются результаты, которые полностью подтверждают именно эту марксистскую интерпретацию.