Многие буржуазные исследователи средневековой истории России вообще отказываются от использования понятия «феодализм». Тот же Г.-И. Торке утверждает, будто буржуазное, юридически-институционально определяемое понятие «феодализм» может быть использовано в отношении средневековой истории России лишь условно и распространено лишь на ее отдельные аспекты. В частности, он пишет: «...феодализм на северо-востоке старой Руси прослеживается не в виде системы, а в отдельных его элементах».

Затем следует перечисление этих элементов: феодальное землевладение, родовые поместья, церковные владения, слуги, крепостное право и т. д. Однако даже в этих «отдельных элементах» Г.-И. Торке обнаруживает «особенности, а в некоторых аспектах и серьезные отличия от западного феодализма». Характерно, что в перечислении «элементов», определяющих феодализм, отсутствует понятие «дворянство». Если заглянуть в «Энциклопедию истории России» и поинтересоваться разъяснением понятия «дворянство», то сразу становится ясно почему.

Хотя Г. И. Торке и сообщает о дворянстве в средневековой России, однако делает вывод: «Только поверхностное или идеологически обусловленное рассмотрение может констатировать многочисленные совпадения русского дворянства с западноевропейским».

Г. И. Торке не ищет того общего в дворянстве как классе феодального общества, которое вытекает из однородной структуры общества. Он подчеркивает лишь национальные особенности, которые кстати никоим образом не отрицаются и в марксистской историографии. Такой взгляд на историю не позволяет распознать общие закономерности.

Буржуазная историография, однако, и не стремится к этому, поскольку раскрытие общих закономерностей логически приводят к выводу, что классовое общество должно быть заменено новым общественным порядком, ликвидирующим классовые противоречия, т. е. социалистической общественной формацией. Буржуазные авторы, таким образом, сознательно стремятся отбросить не подходящие им научные выводы.