Сейчас подобное обвинение кажется чудовищным, но на рубеже 20-х и 30-х годов оно было в ходу. Может быть, оно запомнилось кому-то и побудило театр выбросить из «Бориса» больше половины польского акта, хотя в опере Мусоргского нет ни одного слова и ни одной ноты, направленной против польского народа, и хотя политическую направленность «Бориса» сделанная купюра не улучшает, а искажает.

В новом спектакле Большого театра Голованов является главной пружиной, приводящей в движение в нужном направлении всю архисложную организацию театра. Это его артистическая воля так плодотворно объединила усилия столь различных по своим исполнительским данным и наклонностям художников, из которых почти каждый - ярчайшая и своеобразнейшая индивидуальность, организовала всех их в целеустремленный, единый творческий коллектив и привела к тому, что их общий труд увенчался выдающимся созданием оперного искусства.

Я люблю творческую манеру нашего выдающегося дирижера. Мне нравится его стремление к экспрессивной фразировке, его «взрывчатая» динамика, то состояние исполнительского восторга, в которое его повергает звучащая музыка. Но при этом я отдаю себе отчет в том, что его tempo rubato может показаться чрезмерным, что увлеченность эффектами динамики иногда проявляется в преувеличенных звучностях оркестра, заглушающих певцов, что пристрастие к сочности колорита порой вызывает введение в партитуру дополнительных голосов (чаще всего это дублирование струнных басов контрафаготом или тубой), несколько ее утяжеляющих. 

В полонезе, в хорах «Хлеба, хлеба!» и «Расходилась, разгулялась» преувеличенно быстрыми кажутся темпы. И все же «Борис Годунов» под управлением Голованова - какое это пиршество звука, какое буйное цветение музыки!