Видный его исследователь, много сделавший для раскрытия поэтики его произведений, их проблематики, создатель первой научной биографии писателя Л. П. Гроссман продолжал считать, что основные вопросы русской литературы он неизменно разрешал в «строгом духе официальной программы», отстаивая «идеи и тенденции того правительственного круга, с которым постоянно общался в последний период своей деятельности».

Даже не для самого внимательного читателя была очевидна явная несогласованность подобных оценок с общей логикой глубокого и проникновенного изложения Гроссманом жизненного и творческого пути великого труженика литературы с его самоотверженным поиском истины в решении злободневных и «вековечных» общественных вопросов.

По-своему непоследовательной и недостаточно воплощенной оказалась попытка М. С. Гуса показать Достоевского в развитии его взглядов на фоне общественной борьбы: слишком связан был исследователь укоренившимися представлениями. Достоевский в книге М. С. Гуса сомневается, ищет, заблуждается, опровергает сам себя и все-таки, по заключению автора, занимает консервативную позицию в решении всех «капитальных» вопросов русской жизни.

«Идеи и образы Достоевского» даны в традиционном противоречии - как ложные отсталые идеи реакционного мыслителя и образы, созданные талантом великого художника, правдивые, проникнутые гуманизмом и потому во многом оспаривающие идеи, их порождавшие. Однако заслугой М. С. Гуса явилось то, что он одним из первых привлек внимание к той общественно-политической обстановке, в которой формировались идеи писателя, довольно обстоятельно охарактеризовав некоторые тенденции политики самодержавия, развития в стране освободительного движения.

Наиболее важным в достоевсковедении периода 1970-х годов оказался выход в свет полного 30-томного собрания сочинений писателя (подготовленного в значительной мере в 1960-е годы).