Само понятие «город» истолковывается западногерманскими историками по-разному. X. Рюсс в определении этого понятия следует Г. Лудату, подчеркивая ведущую политическую и военную роль княжеского двора и дружины. Индоевропейский термин «град» - это замок, резиденция князя и его дружины.

Позднее так стали обозначать город в обобщенном смысле. Как и Г. Лудат, X. Рюсс подчеркивает, что для обозначения этого понятия в немецком и польском использовалось слово, первоначально служившее наименованием предместья, посада. Историография вопроса о роли княжеской резиденции была обобщена В. В. Карловым, указавшем целый ряд факторов образования города, а также О. М. Раповым.

К. Гёрке, для которого образцом служат работы Д. Денеке и Г. Жуловской, а возможно, и В. В. Карлова, обращает внимание на иные качественно определяющие черты города. Это прежде всего «уплотнение многофункциональности поселения в качестве местного центра высшей степени», а также наличие социальной дифференциации жителей.

Характеризуя понятие «город», все авторы подчеркивают несогласие с советской исторической наукой, которая якобы видит в городе лишь центр ремесла и торговли, оставляя за бортом другие функции средневекового города, в том числе такие, как административные, недооценивает города как центры феодального властвования. Думается, такая пылкость в борьбе с советской историографией неоправданна.

Советская историческая наука, четко определяя природу средневекового города, отнюдь не лишает его тех прерогатив, роль которых подчеркивает буржуазная историография, т. е. центра феодального властвования. Достаточно вспомнить работы А. Н. Насонова, Н. Н. Воронина, чтобы понять неверность подобных утверждений. О воздействии советской историографии на западногерманскую и швейцарскую можно судить по тому, что сам К. Гёрке строго выделяет город в «марксистском» социально-экономическом смысле и противопоставляет его поселению, еще не ставшему центром ремесла и торговли.