Боги, не дав себе труда подсыпать землицы там, где она плоская, догадались взамен поделить ее надвое. Так по крайней мере думалось тем, кто населял горы Загрос - внушительный хребет, отделяющий Плодородный Полумесяц от Иранского нагорья. Однако упомянутые горы, хоть и труднодоступные, не были окончательно непроходимыми. Через них шла единственная извилистая дорога - Хорасанская, которая вела от восточных пределов к западу, соединяя место, где солнце восходит, с тем, куда оно по вечерам отправляется на ночлег.
Взбираясь вверх, на горы Загрос, дорога петляла вдоль речных русел или огибала одиноко торчавшие острые зазубренные скалы и тогда, казалось, превращалась в тонкую, как нить, тропинку - и даже это для тех, кто пользовался дорогой, воспринималось как настоящее чудо! По привычке они считали, что совершить подобное могло только самое благорасположенное к ним божество. Кто именно и когда сотворил такое диво, определенно не сказал бы никто, но то, что божество это очень древнее, сомнений не вызывало, наверняка оно было старым, как мир, как само время. Тысячелетиями здесь большими и не очень большими группами двигались путешествующие - кочевники, караванщики и целые армии царей-завоевателей.
Одна империя, название которой веками связывалось со всепобеждающей и беспощадной жестокостью, особенно настойчиво, одну за другой посылала в эти горы военные экспедиции и в ненасытном своем самовозвеличении окрашивала крутые склоны кровью, так «шерстяные ткани впитывают багряную краску». Ассирийцы, жители района, известного в наше время как северный Ирак, были городскими жителями, обитателями плоских намывных равнин. Тем не менее их царям - военно-феодальным правителям, что сеяли ужас и смерть до самого Египта, горы Загрос представлялись не столько преградой, сколько добычей.
Будучи сами повелителями горделивой, блистательной цивилизации, богато украшенной дворцами, садами и каналами, ассирийские цари, как правило, считали своим долгом подавление сопротивления в диких землях за пределами их собственного государства. В этом смысле пустынный край открывал наибольший простор для осуществления подобных задач.
Впрочем, ассирийцам даже не понадобилась бы их победоносная военная машина для усмирения горских племен, а таковые в горах Загрос имелись - те, кто жил, цепляясь за скалы, словно птицы, или скрываясь в глухих лесных чащах и в силу своей отсталости питаясь исключительно желудями. Словом, дикари, вряд ли достойные царского внимания. Но и этих, однако, путем настойчивых вторжений можно было заставить трепетать при звуке имени Ассирии, не говоря уже о том, чтобы обеспечивать ее пленниками - источником рабочей силы, от количества которой все более и более зависело ее величие.
