В начале декабря персидские всадники уже достигли Мидийской стены. Затем, развернув фланг, Дарий перевел свою армию через Тигр - воины держались за плывущих лошадей и верблюдов или за надутые кожаные мешки. К 13 декабря 522 г. до н. э. произошло столкновение с армией Навуходоносора III, которую обратили в бегство. Шесть дней спустя одержавший еще одну победу Дарий завершил разгром вавилонских войск. Навуходоносор, собрав все, что осталось от его кавалерии, сбежал в столицу. Из тех, кто остался на поле боя и сдался в плен, не уцелел никто. Дорога на Вавилон была открыта.
Не колеблясь, Дарий двинулся по ней. Впереди, на горизонте еще виднелась стена гари и пыли - это клубился дым метрополии, не знавшей себе равных на всей планете. Неимоверное количество жителей - четверть миллиона - заполняли узкие, извилистые улицы; по хотя в городе и было тесно от плотного скопления кирпичей, тел и навоза, городские укрепления, самые протяженные из всех, когда-либо построенных в нем, однако, тоже существовали, заслоняя собой немалую часть расползшейся городской территории. Огромные, как и все в Вавилоне, стены окружали не менее трех квадратных миль, имели восемь массивных ворот и были защищены - там, где Евфрат не образовывал естественной преграды - оборонительными рвами, «могучими валами разрушительных вод, подобных морской волне».
Иными словами, величественная ограда соответствовала этому театру воплощения земных грез: «Вавилон - город изобилия, Вавилон - город, где жители купаются в роскоши, Вавилон - город празднеств, ликования и нескончаемых плясок». В темных аллеях на окраинах города, как утверждала молва, незаметно скользила сама Иштар, богиня любви, навещавшая то и дело своих питомцев в тавернах или прямо на улицах, отчего город, где перемешивались празднества и любовные приключения, вспыхивал огнем страстных желаний.
Конечно, возможно, иудейским пленникам Вавилон казался воплощением распутства, но для тех, кто попал сюда из более отдаленных стран, это было невероятное, волшебное место. В городских стенах протяженностью пятьдесят шесть миль, о чем говорилось в открытую, имелась сотня бронзовых дверец. На улицах, о чем тоже шептали, проституция считалась священным долгом, и отцы охотно состояли сутенерами собственных дочерей. Вавилон - даже не город, скорее, он - целый мир внутри своих стен. И в самом деле, «его протяженность была такова, - рассказывают историки, - что, когда Кир уже овладел окраинами, в центре города никто даже не подозревал о его приходе, так что вавилоняне, отмечавшие какой-то праздник, танцевали и веселились на улицах, как ни в чем не бывало. Так происходило, когда город пал в первый раз».
