Театр лишний раз убедился в правильности избранной художественно-репертуарной линии, когда решил проверить общепринятое мнение, что наиболее доходчивым и привлекательным для народа является жанр мелодрамы. Было поставлено несколько наиболее литературных пьес такого плана: «Свекровь», «Каширская старина», «Быль молодцу не Укор».

«Внешнее возбуждение публики на представлении таких пьес действительно достигало высокой степени... - рассказывает П. П. Гайдебуров. - Но когда наряду с перечисленными пьесами шли «Плоды просвещения», «Ревизор», «Геншель», - казалось, целая пропасть отделяла нас от мелодрамы и уже перешагнуть через эту пропасть мы органически не могли...

...Мы видели, какую бурю восторгов вызывали в русском рабочем Бомарше и Мольер, как пушкинские «отрывки» привлекали к себе глубокое внимание зрительного зала вопреки ходячему утверждению о несценичности этих пьес. Вот разница между интеллигентским партером и народной аудиторией...»

Ранней весной 1905 года Общедоступный театр поставил «Бориса Годунова». Вспомним, что трагедия Пушкина почти совсем не имела сценической истории; даже в столетнюю годовщину со дня рождения поэта, в декабре 1899 года, на сцене Александрийского театра было поставлено всего несколько ее картин. Еще в 1888 году трагедия была признана цензурой «неудобной к представлению в народных театрах», и немало усилий пришлось затратить руководителям Общедоступного театра, чтобы «вырвать» -пусть с отдельными цензурными изъятиями - право на эту постановку. Гайдебуровский спектакль имел в рабочей аудитории такой разительный успех, что вскоре же, дабы другим неповадно было, специальным цензурным циркуляром (от 20 сентября 1905 года) «Борис Годунов» был вновь запрещен для постановки народными театрами.

Словно забыв о том снисходительно-пренебрежительном тоне, в котором писали (если уж писали) об Общедоступном театре, критик «Театральной России» признавался: