Познание мира, рождение нового человека, горьковского Человека с большой буквы - это проходит лейтмотивом через весь творческий путь Гайдебурова и Скарской, неутомимая мысль об этом питала поиски художников.

Гайдебуровы возвращаются в Москву. Павел Павлович вступает в коллектив театра им. Вахтангова. И здесь - снова Чехов, и снова, как в самом начале пути его к Чехову,-«Чайка».

Год 1955. Театр имени Евг. Вахтангова. «Чайка». В роли Сорина - новый вахтанговский актер Гайдебуров.

Нелегко и непросто «дебютировать» на новой сцене на семьдесят девятом году жизни, да еще в чеховском, уже имеющем общественную репутацию спектакле. И все же на спектакле не было ни малейшего привкуса «черствых именин».

С юношеским волнением нес Гайдебуров настороженным зрителям боль и горечь раздумий о жизни «человека, который хотел...».

Играя Сорина, Гайдебуров вступал в спор с установив - шейся традицией исполнения этой роли. В иных случаях он как будто даже начинал спорить с самим Чеховым, отказываясь буквально выполнить ремарку автора. Соблюдая историческую достоверность образа, его характерность, по-своему передавая юмор Сорина, Гайдебуров в то же время рвал с обычной комедийно-жанровой трактовкой роли. В сцене обморока Сорин Гайдебурова менее всего стремился к драматическому эффекту. Обморок - он и в самом деле обморок бесконечно усталого, глубоко оскорбленного человека, который из последних сил старается оградить от унижения молодого друга и всем своим существом возмущен несправедливым, недостойным поведением близких. Выстрел Треплева убивает наповал и Сорина. С крахом Треплева, с его гибелью уходит из жизни и Сорин. Их судьбы тесно переплетены. В Треплеве Сорин воочию видит и свои несбывшиеся надежды, и всю бесплотность и бесплодность жизни, которая, говоря словами письма Чехова, «не пропитана, как соком, сознанием цели».