Нет ничего удивительного в том, что арагонские крестьяне нередко встречали франкистов как избавителей от произвола.

Мятежники, напротив, принимали решительные меры для сплочения своих рядов. Этому объективно способствовала казнь по приговору республиканского суда в конце 1936 года X. А. Примо де Риверы. Как рассказал позднее сын экс-короля Альфонса XIII дон Хуан, члены семьи духовного вождя испанского фашизма вступили через монархистов в контакт с англичанами, чтобы попытаться вызволить Хосе Антонио из заключения.

- Британские ВМС выставили одно-единственное условие, - сообщил дон Хуан. - Они хотели, чтобы руководство националистов дало «зеленый свет» планируемой операции. Ответ был: «Это нас не интересует». Аналогичный ответ ставка Франко дала и немцам, к которым друзья Примо де Риверы обратились, используя другие каналы... Воздержусь от утверждения, что Франко был заинтересован в расстреле Хосе Антонио. Нет сомнений, однако, в том, что ему отнюдь не улыбалась перспектива оказаться рядом с этим человеком в Бургосе.

Каудильо (как стал называть себя Франко) не желал делиться властью с кем бы то ни было, и его руководящее положение в стане мятежников укрепилось в еще большей степени, когда 19 апреля 1937 г. он объявил о слиянии всех ультраправых организаций и партий в единую «испанскую традиционалистскую фалангу», или «национальное движение». Этой акции Франко предшествовала его встреча с германским послом генералом Фаупелем, который, посоветовавшись, в свою очередь, с итальянским посольством, решил поддержать руководителя мятежных генералов, отказав в такой поддержке лидеру «старой» фаланги Эдилье. В том же месяце Эдилья и 20 его сторонников были отданы под суд по обвинению в заговоре и приговорены к смертной казни, замененной длительным тюремным заключением.