То, что называлось «hopla» - это круглый щит совершенно нового устройства, в метр высотой и шириной, отделанный бронзой поверх деревянной основы. Строй гоплитов - солдат с подобными щитами, наступавших фалангами, с защитным вооружением (возможно, состоявшим из бронзовых шлемов и панциря), ощетинившихся копьями, - потенциально был ударным наступательным формированием; и спартанцы в ходе Мессенской войны имели полную возможность экспериментировать с этой радикально новой и смертоносной формой ведения боевых действий.

Но война - все равно нелегкое дело. Для того чтобы добиться успеха, требовалась особая порода людей. Каждый щит (hoplon) должен был оградить от опасности не только своего владельца, но и его соседа, так как строй фаланги испытывал постоянный риск быть перерезанным противником там, где едва обнаружится какое-то социальное неравенство.

«Держитесь вместе! - призывал боевой гимн спартанцев. - Держите линию, не поддавайтесь панике, не предавайтесь позорному бегству!»" Этот призыв был обращен к гоплитам любого социального происхождения. В самом деле, как сложилась бы в бою судьба даже самого высокородного Гераклида, если бы в строю он не доверял соседу, смиренному крестьянину?

И далее, какова была бы судьба самой Спарты, если бы этот крестьянин не мог позволить себе купить дорогостоящий щит? Разгром - наверняка, причем неистовый и беспощадный, как месть ненавидящей ее Мессении. Правящие круги Спарты, разжиревшие за счет низших классов, внезапно в самый час победы опомнились, увидев надвигающуюся катастрофу. К середине VIT в. гражданская сплоченность уже не могла рассматриваться чем-то вроде праздных выдумок окончательно обнищавших крестьян. В тот момент даже для Гераклидов она была вопросом жизни и смерти.

К неожиданному решению подтолкнула паника. В Лакедемоне произошла революция. Жителей Спарты, разуверившихся в будущем, каким-то образом убедили отказаться от взлелеянного временем классового разделения и пуститься на благородный, хоть и смертельно опасный социологический эксперимент.

Эксперимент какого рода и по чьему наущению? Спартанцы, большие любители драматичных историй о героях древности, вряд ли представляли собой тип людей, склонных передавать новый порядок в руки анонимных социальных сил. Само собой разумеется, это должно было стать делом какого-то мудреца-провидца. Довольно скоро, как из воздуха, возникло имя - Ликург.