То, что нас во всем этом интересовало,- это результат. А в результате, нам кажется, контакт с публикой, сидящей в зале, был достигнут, и достигнут максимально объективными средствами. Разных шуток с интерпретацией классики мы не любим.

Совершенно очевидно, что действие в «Перепалках» развивается строго последовательно. Оно не прерывается между актом и актом, между сценой и сценой. Одна сцена переходит в другую, действие ко-торой продолжает действие предыдущей, несколько отстоя от него во времени. Типичный пример этого - финал первого акта. Тофоло угрожает: «Я буду не я, черт возьми, если не подам на них в суд!» Начало второго - Тофоло входит к Коадъютору: «Ваша милость, господин судья!»

И то же самое во втором и третьем актах и в каждой картине.

Тут Гольдони достигает непостижимого для меня совершенства конструкции. Причем достигает самыми простыми средствами, излагая свою историю как ряд последовательно происходящих событий. Он не переставляет их и не совмещает одно с другим, он просто следует естественной логике событий, выводя из них соответствующие следствия и заключения. Одна сцена вливается в другую, а та в следующую, которая по времени происходит позже предыдущей, и так далее, без перерыва. В какой-то момент Гольдони приостанавливает течение действия-времени просто потому, что уже хватит. Но он прекрасно мог бы и продолжить, и история его персонажей текла бы себе и дальше: могла бы пройти еще одна ночь, и начаться новый день, мог бы пролиться дождь, выглянуть солнце, мог бы случиться новый рассвет и возникнуть новый смех, и новые слезы, и новые вопли и жалобы, и любови, и свадьбы, и рождения, и смерти.