Клаузевиц настаивает на том, что война есть продолжение политики иными средствами. С этим утверждением согласны все политические деятели и военные стратеги. Если политический конфликт невозможно разрешить мирным путем или политическая борьба достигла такого уровня, что примирение невозможно, стороны прибегают к войне. И тогда война превращается в инструмент для решения политических проблем. Целью любой воюющей стороны является разрешение политических споров в свою пользу. Таковы взгляды Клаузевица.
Трактат Сунь Цзы «Искусство войны» начинается со слов: «Война - это великое дело государства, основа жизни и смерти, путь к выживанию или гибели. Это нужно тщательно взвесить и обдумать». Сунь Цзы считает, что ответственность за войну I гадает на государство и народ в целом, а поскольку это проблема первостепенной важности, от решения которой зависит выживание нации, к ее решению следует подходить осмотрительно. Таков первичный подход к стратегии в традиционной военной культуре Китая - он куда более осторожен, полон и глубок, чем взгляды Клаузевица. Независимо от остроты политического конфликта, перед тем как прибегнуть к оружию, следует тщательно взвесить всё: жизнь, будущее, само существование государства. Такая озабоченность не только являет собой яркий пример миролюбия китайского народа, но и показывает глубокое понимание им всей чудовищности войны.
Сравнивая стратегические воззрения Клаузевица и Сунь Цзы, английский военный теоретик приходит к выводу, что из всех военных мыслителей прошлого Сунь Цзы можно сравнить лишь с Клаузевицем. И хотя Клаузевиц разрабатывал свои теории и писал книгу на 2 тысячи лет позже, некоторые его взгляды по сравнению со взглядами Сунь Цзы являются отсталыми, а другие устарели уже ко времени написания произведения «О войне». По сравнению с Клаузевицем подход Сунь Цзы к важным военным проблемам является более разумным и глубоким, что и обеспечило его трактату бессмертие.
Под воздействием этих мыслей в Китае появляются все новые и новые поколения военных стратегов. В эпоху Вёсен и Осеней, кроме Сунь У, был еще и Сунь Бинь. Лю Бан, основатель династии Западная Хань, говорил, что военный стратег Чжан Лян «планирует свою стратегию, не выходя из палатки, и обеспечивает победу на поле сражения на расстоянии тысячи ли». Известными военными стратегами были Хань Синь и Цао Цао. Чжу-гэ Ляпа в эпоху Троецарствия считали воплощением мудрости. Содействуя развитию политической мысли и военной теории, он дат исчерпывающий анализ войны с позиций политики, экономики, географии, культуры, времени и гармонии в отношениях между людьми. На этой основе выросли многие китайские военные стратеги, глубоко понимающие политику и военное дело. Их называют «конфуцианскими генералами», и под их руководством новые военачальники добивались военных успехов. Выражение «комбинация стратегии и военного опыта» великолепно характеризует такого рода плодотворное взаимодействие.
В традиционной китайской военной культуре уделяется внимание не только всеобъемлющей стратегии, но и тактике - наиболее успешными считаются проверенные временем «36 тактик». Они описывают особые оперативные маневры, ведущие к победе, рассказывают, как победить без боя и свести потери к минимуму.
Китайские военные стратеги всегда использовали «благородство» в качестве основы своих стратегий - победа над неприятелем, одержанная благодаря стратегии, считалась «благородной». Руководствуясь «благородством», военный стратег наилучшим образом использует свой ум. «Война - это путь обмана». Однако тактика, применяемая в китайской военной культуре, основана не на беспринципном обмане противника, а на принципах «благородства», «верности» и «справедливости». На протяжении более 2 тысяч лет военные стратеги никогда не спорили об этичности использования той или иной тактики, что объясняется согласием по тактическим вопросам. По их мнению, использование тактических приемов согласуется с идеалом благородства, тогда как уделять внимание только сражениям и убийствам без применения тактики не является таковым.
Сунь Цзы сказал: «Когда посылают в поход армию в сто тысяч на расстояние тысячу затраты парода и расходы правящего дома будут составлять тысячу золотых в день. Тех, кому причинят беспокойство и ущерб внутри и вовне, кто будет истощен от дороги и не сможет заниматься сельскохозяйственным трудом, будет семьсот тысяч семей. Армии находятся в отдалении па протяжении нескольких лет, чтобы в течение одного дня сражаться за победу, если [полководцы] скупятся на ранги и вознаграждения в сто золотых и поэтому не знают положения врага. Это предел не гуманности. Такой человек не полководец над людьми, не помощник правителю, не вершитель победы». Это означает резкое порицание полководцев, собирающих стотысячное войско и истощающих человеческие и государственные ресурсы в надежде выиграть войну одним сражением и тем самым добиться личной славы и выгоды, игнорируя при этом положение дел во вражеском стане. Они плохие генералы и плохие помощники императору.
Сунь Цзы уделял особое внимание «знанию подлинного положения противника». Необходимо знать врага и его намерения. «Упреждающее знание нельзя получить от демонов и духов, нельзя получить из явлений или небесных знамений; оно должно быть получено от людей, ибо есть знание подлинного положения противника». Если кто-либо стремится обладать этим упреждающим знанием, он должен получить его от людей, знающих положение противника. Следовательно, шпион становится необходим. Эти самые ранние в мире рассуждения о шпионаже содержатся в «Искусстве войны» Сунь Цзы в главе «Использование шпионов».
«Если знаешь противника и самого себя, пет нужды опасаться исходов сотен сражений» - гласит знаменитое высказывание Сунь Цзы. Чтобы узнать противника, надо использовать «военную разведку». Разведка стала важным дополнением военных операций.
