Сценические образы Лилиной всегда убеждали. Из этого правила для нее не было исключений, она не знала неудач. Когда я смотрела на ее движения, видела ее слезы, слышала ее голос, мне казалось, что иначе и быть не может.
На репетициях я с восхищением наблюдала, с какой огромной радостью подходила Лилина к своей работе. Казалось, ей хотелось скорее запечатлеть все то,-что так ярко охватывало ее творческое сознание. А между тем в эти первые годы жизни Художественного театра Станиславский в каждой своей постановке твердо вел актеров по режиссерскому, заранее выработанному им плану, предусматривавшему сценическое поведение исполнителей вплоть до математически точных пауз. У Лилиной, принимавшей требования Константина Сергеевича беспрекословно и исполнявшей их с совершенной точностью, нельзя было уловить ни одного движения, ни одной паузы, которые не исходили бы органично от создаваемого ею творческого образа. Как именно она достигла этого, осталось ее тайной.
Через много лет я еще раз увиделась с Марией Петровной. Это было в сезоне 192122 года в Петрограде в дни гастролей Художественного театра. Лилина пришла к нам на спектакль Передвижного театра смотреть «Привидения» Ибсена. Мы повидались за кулисами, но, к сожалению, на про тяжении одного антракта говорить много не удалось. Нельзя было не заметить, однако, перемены, которая отдалась во мне щемящим чувством боли: не было в Марии Петровне прежней жизнерадостности - по-видимому, очень болезненно переживалось ею то, что Константин Сергеевич в то время стал совсем редко бывать в Художественном театре,-она успела сказать мне об этом. Я подумала, что оперная студия сильно увлекла Станиславского, и театр ревнует... Впрочем, перемена, которая бросалась в глаза в Лилиной, не отразилась на ее даровании: она все так же глубоко и радостно отдавалась творчеству, все так же заставляла верить в созданные ею образы.
Таким было мое последнее свидание с замечательной артисткой...
Лилина, конечно, обладала исключительным и очень свое образным дарованием, но значение ее творчества, как мне кажется, осталось несколько недооцененным - прежде всего в кругу ее же товарищей по театру.
