И вот отсюда и надо исходить: из брошенного им в адрес Гольдони обвинения, что он - певец черни, пошлости и грязи, что у него нет вкуса, что он копирует плебейскую правду жизни и что девяносто процентов дворян в его пьесах выставлены в невыгодном свете или еще того хуже. В общем, надо исходить из обвинения Гольдони в том, что он представляет собою социальную опасность, угрожающую республике и ее установлениям, что он пишет ради денег, что он занимается литературой как поденщик или какой-нибудь подлый ремесленник - ну, столяр, например. Таковы были самые неопровержимые и самые опасные обвинения (опасные с чисто политической точки зрения - с вытекающими отсюда последствиями возможных преследований со стороны государственной власти), обвинения, которые исходили справа и поражали точно в цель. Гольдони был прав, когда их испугался. Удивительно, сколько домыслов распространено и продолжает распространяться вокруг имени Гольдони ради того, чтобы сделать его образ как можно «благопристойнее», и при этом остается совершенно неучтенной реальность истории, среди которой он жил.

«Кампьелло»- это народная комедия не в меньшей степени, чем «Перепалки», «Стряпухи» и «Ревнивицы», не в меньшей, а даже в большей, потому что она сильнее их и насыщеннее (насыщеннее даже «Перепалок»). «Кампьелло»-это народная комедия в самом глубоком смысле слова не только потому, что в ней есть народный колорит и персонажи из народа. Она просто народная комедия, народная, и все, народная - решительно, дерзко, вызывающе...

Все тут вертится вокруг многолюдного и пестрого клана простолюдинов - матерей и дочерей,- клана ужасающе сплоченного и сурового во всем, что касается ритуальной стороны жизни. И здесь предпринятый Гольдони великий анализ, которому он посвятил всю свою жизнь, приобретает неожиданные оттенки и интонации.

Именно оттого, что мир «Кампьелло» так суров и так скромен, он и предстает как нечто пока еще сплоченное, нечто такое, к чему не подступиться.