Внешняя канва процесса (а руководствоваться только ею одной при анализе событий 1917г., подобно приемам поверхностного изложения, типичного для определенной части буржуазных авторов, нельзя) характеризовалась к началу года стремительно возраставшей, а затем постоянно бурно протекавшей политической активностью многих миллионов людей. Митинги, забастовки, массовые демонстрации, выступления крестьян, захваты предприятий стояли на повестке дня. Случались также анархистские акты насилия и попытки реакционных путчей.

В двухмиллионном Петрограде действия народных масс выливались в общегосударственные политические кризисы, достигали точек наивысшего подъема и превращались в поворотные моменты революционного процесса. Февральская революция, представлявшая буржуазно-демократическое движение при гегемонии рабочего класса и трудящегося крестьянства, свергла монархию. После более чем 300-летнего господства Романовых необъятная страна превратилась в республику.

Февральская революция привела к двоевластию буржуазного Временного правительства и пролетарских Советов, к своеобразному и с тех пор более никогда не повторявшемуся, весьма взрывоопасному политическому равновесию сил, сроки которого были заранее предрешены. Некогда известный в ФРГ публицист Вальтер Гёрлиц пренебрежительно окрестил этот этап революции «временем больших сердец и больных голов». Все меры по урегулированию общественной и государственной жизни требовали утверждения со стороны обеих непримиримых властей.

Начиная с октябрьских дней 1917 г. буржуазные специалисты по истории России и СССР пытаются определить свое отношение к победоносной социалистической революции в России. Придерживаясь в анализе великого переворота 4 различных точек зрения, они выпячивают одни аспекты, другими пренебрегают и очень редко приходят к всестороннему, объективному суждению.