Это определяется разницей предпосылок социального, исторического и географического порядка, иными требованиями международной обстановки, чем те, с которыми имела дело русская революция».

А Пальмиро Тольятти, направленный Коминтерном в Испанию и пробывший там с июля 1937 года по март 1939 года, настоял на отзыве тех советников Коминтерна, которые, как он писал, выдвигали «импровизированные и ошибочные теории». Несмотря на очевидную нелепость утверждений дезинформаторов, свою роль они сыграли.

Франкистов практически сразу же поддержала пользующаяся огромным влиянием в Испании католическая церковь. Устами кардинала Гома она провозгласила 6 августа 1936 г. «крестовый поход против красных» (под «красными» подразумевались сторонники правительства Народного фронта). А 1 июля 1937 г. испанские епископы опубликовали коллективное письмо в поддержку Франко.

- Провозглашение гражданской войны «крестовым походом» - дело вовсе не случайное, - отмечал позднее известный испанский социолог Амандо де Мигель. - В основе такого решения лежала целая концепция, имевшая глубоко практический смысл. Республиканских бойцов иначе, как красными, безбожниками, антииспанцами, ордами, националисты не называли, хотя те защищали законное правительство. Называя так противника, оправдывали самое безжалостное его уничтожение, словно речь шла о «дурной траве», которую, согласно Библии, следует беспощадно вырывать с чистого поля.

Реакционные настроения были распространены не только в мире бизнеса, армии и церкви, но и в дипломатическом ведомстве Испании. Вскоре после мятежа на сторону франкистов перешли многие испанские дипломаты, представлявшие свою страну за рубежом. Весьма показателен в этом отношении пример с посольством Испании в Софии. 25 августа 1936 г. посол Карлос де Миранда заявил, что не считает себя более представителем республиканского правительства и будет выступать от имени разместившейся в Бургосе военной хунты.