В опере сохранена полемическая, предреволюционная направленность комедии Бомарше. О Моцарте принято говорить, что социальные отношения показаны у него слабо, что его оперы посвящены лишь безумствам любви. Даже если это и в самом деле так, это совсем немало. Люди ведь действительно переживают страстные чувства, и во имя той же революции не следует забывать, что они всегда остаются людьми, которые рожают детей, любят или не любят.

Было бы грубой ошибкой делать из «Свадьбы Фигаро» революционный памфлет с санкюлотами (которых, кстати, в ней нет), памфлет, направленный против общества, которое вот-вот рухнет в бездну. Не менее ошибочно превращать ее в просто галантную, манерную историю про старого графа, который пытается ухаживать за горничной. Подняв оперу на чуть более высокую ступень, было бы легко, даже слишком легко, сделать из всего происходящего пожар страстей и сплетение недоразумений; слишком выспренне было бы трактовать ее как столкновение страстей и характеров... Все это есть в опере, но есть в ней еще и аллегория жизни со свойственной ей недолговечностью чувств. Мы имеем дело с театром необычайно сложным и интенсивным. Используя возможности музыки, Моцарт расширил рассказ Бомарше. Работа Да Понте по Бомарше и Моцарта по Да Понте уникальна. Гениальность Моцарта сообщила тексту взволнованность и поставила его над историей.

Керубино вовсе не глупый мальчик...

Как правило, «Свадьба» на сцене превращается в изображение фальшивого восемнадцатого века - целомудренного и пристойного. Любовь тут не имеет плотского характера, тут дотрагиваются друг до друга только кончиками пальцев. Что происходит между Сюзанной и Фигаро? Да ничего: он целует кончики ее пальцев. А вот в музыке есть чувственность, искренность чувств, которые должны быть выражены в жестах и действиях. Их надо как-то воплотить на сцене.