Моцарт - это настоящее, прошедшее и будущее; а ведь главная проблема искусства - проблема взаимоотношений между художником и временем. Моцарт в этом смысле представляет для меня идеал ар-тиста: он всегда живет в настоящем, связывает настоящее с прошедшим и проецирует настоящее в будущее. Моцарт всегда живет «своим временем», глубоко связан со своей исторической эпохой, но он не «подчи-няется» ей, не берет ее такой, «как она есть», то есть закрытой для завтрашнего дня, не связанной с прошедшей историей, не оставляющей возможностей для перемен. Моцарт принимает в своем времени всё - условности, привычки, даже, если хотите, пороки и моды, потому что иначе для него невозможно, и, хотя он видит, что этот отрезок истории близится к завершению, он знает, что выйти из него нельзя. Я сказал бы больше: он не хочет из него выходить, потому что подлинный художник мужественно переносит свое время, будь оно хорошим или плохим, легким или трудным - все равно. (Времена не бывают лучше или хуже, труднее или легче: время - это просто время, отпущенное человеку, и все.) И Моцарт всегда умеет найти в своем времени, в искусстве своего времени то, что может стать «художественным». И тут становится ясным, что все может быть художественным, потому что «мера художественности» в самом художнике, а не во времени, в котором он живет. Но вот что интересно. Погруженный в «свою» историческую эпоху, Моцарт никоим образом не отказывается от того, что у него за плечами. От всей той культуры, которую нужно было открыть, принять, изучить, чтобы поверить ею настоящее. Он внимательно, терпеливо, последовательно, постоянно изучает отдаленное и недавнее прошлое, у него хватает поистине человеческого мужества чувствовать себя обязанным кому-то и платить дань преемственности и уважения: в первую очередь Баху, Вивальди, итальянским оперным композиторам.