В эти первые, невыносимо страшные мгновения ближнего боя не было ничего, кроме раздирающего плоть и ломающего кости натиска металла; неудержимый поток афинян - против мужчин, вооруженных только луками или пращами. Ясеневые копья не дрожали - они вонзались снова и снова, а те, кто избежал жутких уколов острия, просто погибали от тяжести наступающих людей в бронзе. Довольно скоро фланги персидской армии дрогнули и с воплями стали разбегаться. Между тем афиняне, протыкая врагов насквозь и давя их, продолжали делать свою смертельную работу.
Однако в центре, где фаланга афинян была ослаблена, пришельцы сумели воспользоваться преимуществом и, устояв в столкновении, стали медленно теснить гоплитов назад. В этом месте у неприятеля располагались лучшие силы: сами персы в тяжелом вооружении и саки, выходцы из далеких восточных степей, известные своей жестокостью и владевшие топорами, которые с легкостью могли раскроить греческий шлем или разрубить нагрудный панцирь.
Но тут афинские фланги сомкнулись, атакуя неприятеля с двух сторон, и поддержали попавших в тяжелое положение Аристида и Фемистокла. В результате персидский центр был смят. И тогда кое-кто из персов и саков, не выдержав, бросился бежать к своим кораблям - несколько миль через открытую равнину, увязая в песке. Афиняне, торжествующие и победоносные, все еще не верили в случившееся, изумленные тем, что Пан сдержал свое слово.
Однако если это сражение было выиграно, то победа еще не стала окончательной. Пока две центральные афинские фланги заканчивали бой, персидские моряки подготовили флот к отплытию и стали пропускать на борт пораженных страхом воинов, теснившихся на мелководье. Правда, многие при этом погибли в общей свалке, а другие остались барахтаться в огромном болоте, протянувшемся к северу от места, где стояли персидские корабли, погибая в его трясине в таком количестве, что впоследствии это болото назвали «местом самой гибельной бойни».
Поскольку у Датиса и Артаферна еще оставался флот, они представляли опасность для афинян, и Мильтиад со своими людьми, бессильные что-либо сделать с теми из судов, на которые уже погрузились вражеские воины, отчаянно пытались захватить или сжечь корабли, оставшиеся на песке.
Бой на берегу был таким же ожесточенным, как и предыдущие стадии сражения, и таким же кровопролитным для афинян. Одному гоплиту, пытавшемуся ухватиться за корму судна, топором отрубили руку, и он упал в воду, окрашивая ее кровью смертельной раны. В этой стычке пал Каллимах, военный архонт. В конечном счете удалось захватить семь судов, но остальные успели уйти. Персам не удалось пройти к Афинам сухим путем, но они еще могли угрожать городу с моря.
