Встретившись 3 февраля с Хейсом, министр иностранных дел Испании дал понять, что причины, вызвавшие недовольство правительства США, могут быть устранены. Однако испанский посол в Лондоне герцог Альба сумел убедить Черчилля согласиться на то, чтобы эмбарго на поставки вольфрама Германии не было полным. Премьер-министр Великобритании, в свою очередь, уговорил Рузвельта пойти на такой компромисс. В итоге подписанное в начале мая 1944 года соглашение удовлетворяло не все первоначальные требования США. Оно подтверждало, однако, что испанские солдаты не будут более служить в германской армии.

Последующие события показали, что уступчивость Черчилля, которая была проявлена в ущерб интересам самой Англии (ибо испанский вольфрам использовался гитлеровцами на полях сражений, где гибли и английские солдаты), объяснялась далеко идущими стратегическими замыслами британского руководства. Вторая мировая война еще продолжалась, а будущий автор речи в Фултоне уже видел во Франко союзника в антикоммунистическом «крестовом походе», каковым, по его мысли, должна была стать третья мировая...

24 мая 1944 г., ко всеобщему удивлению, Черчилль выступил в палате общин с речью, в которой буквально расшаркивался перед Франко. Прекрасно зная о том, что франкистская Испания не вступила в войну на стороне гитлеровской Германии лишь потому, что была не в состоянии это сделать, английский премьер-министр рассыпался в благодарностях франкистам за то, что они, как он утверждал, оказали услугу Англии, Британской империи и Даже всем Объединенным Нациям.

- Внутренние политические проблемы Испании, - ве-Щал он, - касаются только самих испанцев. Не наше дело, не дело правительства Англии вмешиваться в эти проблемы. Наша программа обновления мира не включает в себя насильственных действий в отношении стран, чьи внутренние формы правления не соответствуют нашим собственным идеалам.