Афиняне на самом деле являлись особенным народом. Утверждение, будто бы их границы во все времена оставались священными и неприкосновенными, представляется маловероятным, однако Аттика в отличие от регионов Греции, несомненно, лучше выдерживала натиск таких бурь, после которых и дворец Менелая, и многие другие достославные сооружения соседних столиц превращались в дымящиеся руины.

Сквозь невзгоды и тьму последовавших веков различные общины Аттики пронесли самосознание отдельного народа, отдельной страны, объединенной общими обычаями, наречием и особой породой. Выйдя на свет из темных веков, они по крайней мере оказались в состоянии вспомнить, что безродными мигрантами им не приходилось быть никогда.

Но являлись ли они при этом «древнейшим народом» Греции? Правда, Афины вплоть до VII в. до н. э. подобно Спарте представляли собой не более чем жалкую деревушку, прилепившуюся к скале, с Акрополем на вершине. Жители других поселений пока еще не считали себя афинянами и даже не воспринимали себя жителями одной страны. Однако сам Акрополь, парящий, огромный, служил для всех общин Аттики естественным центром притяжения, и по каждой долине проходил путь к этому источнику благоговения.

В Аттике не имелось подобного святилища, окутанного такой же таинственной атмосферой. Его правильная прямоугольная кладка была столь массивной, что становилось совершенно очевидным - только великаны могли поднять эти камни и вознести их поверх колонн и на вершину грандиозной стены. Развалины еще большей - немыслимой - древности говорили о том, что в прежние времена эта древность служила героям и царям.

Освященный присутствием Афины, чьим местом пребывания он являлся, холм также служил гробницей Эрихтея, землеродного. Выходило, что все народности Аттики, а не только одни афиняне могли взирать на Акрополь и он напоминал им о земле, из которой они возникли, о наследии, которым они сообща владели, об их преданности родному краю, где они жили.

В результате возникла национальная идентичность, какой не знала остальная Греция. В глазах греков Афины возвышались, словно единственный город во всей Аттике, потрясающий воображение и одновременно смущающий ум. Беотия с не меньшей, чем у соседей, территорией затесалась среди десятка погрязших в распрях государств.

Аргос, самый густонаселенный город Пелопоннеса, господствовал над территорией, практически равной половине Аттики. Только Спарта из всех греческих государств одна управляла на более обширном пространстве, нежели Афины, однако Спарта завоевала и удерживала свои наделы с помощью меча. Афиняне на такое даже не претендовали. В VII в. до н. э., в то время как спартанцы завершали свою миссию по усмирению Мессении, а множество городов по всей Греции бурлили, странник, прибывший в Аттику из Аргоса или Коринфа, обнаружил бы здесь сонную заводь. Афиняне явно избегали лезть очертя голову в поток современной жизни.