При этом нельзя сказать, чтобы он пренебрегал персидской угрозой. Теперь уже опытный стратег, Клеомен учитывал опасность, исходящую от непомерных амбиций персидского царя. Но эта угроза относилась не к одной Спарте. Глядя на разочарованного Аристагора, покидавшего Лакедемон, Клеомен более или менее ясно представлял себе, куда он направится дальше. Ионийцы - не единственные недруги Великого Царя.

Целый город таких недругов найдется и здесь, в Греции. Афиняне, искавшие у персов поддержки против Клеомена в 507 году до н. э., потом не раз горько пожалели о принесенном ими даре земли и воды. Артаферн, прирожденный тиран и спонсор, приказал афинянам забрать назад Гиппия. Афиняне, естественно, ответили отказом.

В результате с этого момента они находились с Персией в состоянии войны, что распространялось на все их интересы и намерения. Почему это Клеомен должен помогать афинянам выпутываться из создавшегося положения? Сами заварили, пусть сами и расхлебывают! Он не сомневался, что афиняне в ответ на призывы Аристагора пошлют в Ионию войска, понесут потери и заодно соберут некоторые данные вместо спартанской разведки. Этого опасались и наиболее предусмотрительные афиняне.

Умные головы из числа аристократов, настороженно относившиеся к персидскому могуществу, умудренные в политическом реализме, слушая призывы Аристагора к войне, ужасались. Однако в Народном собрании тон теперь задавали не аристократы.

Афинский народ, жаждущий отплатить Артаферну за свое смирение, вдохновился идеей поддержать собратьев, живущих за морем. Одурманенный предвкушением легкой добычи, народ горячо проголосовал за то, чтобы участвовать в нападении на Персию и послать туда двадцать кораблей. Военная лихорадка, как заметил Аристагор, оказалась той приманкой, которая безотказно действовала на демократию. В конечном итоге «то, что ему не удалось добиться от одного Клеомена, ему удалось с афинянами - собранием из тридцати тысяч».

Ему не повезло лишь в том, что поблизости не нашлось других демократий, если, конечно, не считать Эретрию, торговый порт на острове Эвбея, давно считавшую, что ее интересам угрожает Персия. Афины оказались единственным городом в Греции, клюнувшим на уговоры Аристагора. Но и эта отрезвляющая статистика вместо того, чтобы заставить жителей Афин призадуматься, только подбросила дров в уже разгоревшийся костер их самомнения - признания собственной исключительности и особой миссии.